Санкции США: пострадают ли от них «Арктик СПГ 2» и структуры «Газпром нефти»?
В начале ноября 2023 года минфин США включил в SDN-лист «Арктик СПГ 2», научно-технический центр «Газпром нефти», а также «Газпромнефть – Каталитические системы». Внесение в санкционный список означает для американских компаний полный запрет на сделки с этими организациями. Как правило, приказы вступают в силу прямо со дня опубликования. Однако для «Арктик СПГ 2» сделали исключение: на то, чтобы прервать все связи с проектом, дан срок до конца 2024 года. Как санкции США повлияют на деятельность компаний, портал nprom.online выяснял у экспертов.
Санкции для «Арктик СПГ 2»
Проект «Арктик СПГ 2» ещё до начала деятельности оказался под санкциями США: начать производство СПГ на первой линии завода на полуострове Гыдан «Новатэк» намерен только в конце этого года. Новые ограничения точно не повлияют на запуск проекта, уверен эксперт экономического факультета РУДН Артём Кудряшов. Специалист отмечает, что в числе акционеров проекта нет американских компаний, которые могли бы резко его покинуть. Так, 60% акций принадлежит «Новатэку», по 10% — китайским CNPC и CNOOC, японскому концерну JAPAN ARCTIC LNG и французской TotalEnergies, которая ещё в конце прошлого года объявила, что списывает этот актив с баланса.
Теоретически может возникнуть ситуация, что ограничения будут препятствовать поставкам оборудования или станут мешать продажам СПГ. Однако эти риски всё-таки достаточно низкие, считает эксперт РУДН.
«Ключевые технологические решения для проекта разрабатывались на базе собственных технологий компании “Новатэка”, что также позволяет минимизировать риски с точки зрения производственного процесса. Кроме того, решены проблемы с логистикой СПГ. Дополнительно стоит отметить, что в рамках проекта сжиженный природный газ реализуется через акционеров, прямой экспорт не предусматривается», — рассказывает Артём Кудряшов.
Впрочем, экономические ограничения всё-таки нельзя назвать совсем несущественными и говорить, что включение «Арктик СПГ 2» в SDN-лист и вовсе обойдётся без последствий. Маловероятен, но всё-таки не исключён негативный сценарий: под давлением США кто-то из иностранных участников покинет проект.
«Главной опасностью введённых мер являются риски возникновения вторичных санкций, запуск цепной реакции и последующего присоединения к действующим ограничениям европейских и японских акционеров. Введённые США меры имеют, скорее, политический характер и направлены на усиление давления на Европу и Японию. В таком случае развития событий у проекта могут возникнуть существенные проблемы с операционной деятельностью. В то же время риски реализации подобного сценария видятся незначительными, так как европейские и особенно японские акционеры заинтересованы в сохранении поставок российского СПГ с точки зрения собственной энергобезопасности», — отмечает Артём Кудряшов.
Ранее руководство «Новатэка» тоже прокомментировало введённые против проекта санкции. Глава компании Леонид Михельсон ничего не сказал о возможных рисках, однако отметил, что цель санкций, скорее всего, в том, чтобы удержать цены на СПГ на высоком уровне.
«Считаю, что виноват 2022 год: понравилась цена $30–35 за MMBtu, видимо, хотелось, чтоб осталась. Чем меньше проектов будет — тем выше будет цена. А то, что ввели против нас санкции, — оценка нашего профессионализма», — сказал Леонид Михельсон на XVI Веронском евразийском экономическом форуме (цитата по «Интерфакс»).
Такую же оценку санкциям даёт эксперт Российского газового общества Антон Соколов. Россия и США конкурируют на рынке СПГ, и новые ограничения — это попытка убрать с рынка основного соперника, считает он.
«Конечная цель санкций, какими бы псевдоблагородными мотивами её ни драпировали, проста — выдавить нашу страну с премиальных рынков по тем направлениям, где мы напрямую конкурируем с США, а это прежде всего углеводороды и атомная энергетика. При текущих рекордных уровнях добычи и приростах запасов ниже ожидаемых обеспеченность запасами природного газа в США — это 10–12 лет, которые нужно использовать с максимальной отдачей для американской экономики, наращивая присутствие на европейском рынке.
В свою очередь, мы испытываем сильнейшее внутреннее давление, поскольку структура минерально-сырьевой базы ухудшается: растёт доля трудноизвлекаемых запасов, большая часть открываемых месторождений по объёму запасов относится к мелким и очень мелким. Системное решение этих проблем требует значительных инвестиций как от бизнеса, так и от государства, а самое главное — времени. Именно его нас и пытаются лишить, стараясь максимально оттянуть ввод новых крупных проектов», — говорит Антон Соколов.
Будут ли санкции США иметь последствия для дочерних компаний «Газпром нефти»?
В SDN-лист также были включены такие организации, как научно-технический центр «Газпром нефти» и ООО «Газпромнефть – Каталитические системы». Оба предприятия занимаются прикладной наукой и ищут решения для импортозамещения: НТЦ «Газпром нефти» разрабатывает решения по бурению и гидроразрыву пласта, в том числе цифровые, ООО «Газпромнефть – Каталитические системы» занимается разработкой и производством катализаторов, важность которых особенно возросла после введения санкций.
В российской прессе информации о каких-то громких совместных проектах с американскими компаниями не появлялось, однако санкции могут повлиять на организации в части доступности оборудования, считает сотрудник РУДН Артём Кудряшов.
«В данном случае влияние санкций США также видится незначительным: деятельность отечественных компаний направлена на импортозамещение и развитие собственной ресурсной базы нефтяной отрасли России, что предполагает независимость от поставок и технологий из недружественных стран. Тем не менее не исключено, что в определённых процессах научно-исследовательской деятельности до сих пор активно используется оборудование из США и стран Европы ввиду его специфичности. В этом случае влияние санкций будет достаточно ощутимым, так как повлечёт перебои или запрет на поставки оборудования и его обслуживание», — отмечает Артём Кудряшов.
Его коллега — эксперт экономического факультета РУДН Ярослав Дубенков — подчёркивает, что в краткосрочной перспективе эффект действительно может быть незначительным, однако санкции в сфере науки в будущем всё-таки имеют негативное действие: без международного сотрудничества, технологий и оборудования, но главное — конкуренции, невозможно достичь высоких результатов.
«Изолированная страна, безусловно, может развивать собственный комплекс. Примерами таких стран являются Иран и КНДР. Однако невозможно охватить все области при ограниченных людских и технических ресурсах, а получение информации о результатах исследований другими странами будет невозможным. Помимо отсутствия условий для получения результатов, встанет и вопрос о техническом оснащении, так как производство своих станков и прочих устройств в короткий срок — это невыполнимая задача. Хочу отметить, что собственный конкурентный НИОКР может появиться только при импорте», — считает Ярослав Дубенков.
О долгосрочных эффектах санкций говорит и эксперт РГО Антон Соколов. По его мнению, сейчас достаточно сложно строить прогнозы. Однако не исключено, что в будущем санкции всё-таки будут сняты, хотя бы частично.
«С уверенностью можно говорить о том, что санкции — это надолго, а в масштабе жизни нашего поколения, скорее всего, навсегда. Вместе с тем пример Венесуэлы или Ирана показывает, что даже самых идейных оппонентов энергетический голод приводит к мысли о необходимости поиска компромиссов», — отмечает Антон Соколов.
