
«Любимая работа не может надоесть»
В рубрике «Профессия и призвание» мы рассказываем о людях, посвятивших свою жизнь нефтегазовой отрасли, — настоящих энтузиастах своего дела. На этот раз о своей трудовой биографии нам рассказал электросварщик ручной дуговой сварки АО «Ленгазспецстрой» (Группа «Газстройпром») Александр Шишин.
За его плечами 43 года стажа, участие в крупнейших стройках СССР и России. И сегодня наш герой готов дать фору молодым, постоянно совершенствуя своё мастерство. Вот и наш звонок застал Александра Алексеевича на трудовой вахте в Якутии на строительстве нового газопровода.
— Вы более 40 лет работаете на одном предприятии. Расскажите, пожалуйста, как оказались в тресте «Ленгазспецстрой»? Почему в своё время решили стать сварщиком?
— Почему решил выбрать именно эту профессию? Сварка всегда меня завораживала. Наверное, это семейное: мой дед был кузнецом, отец тоже сварщиком, оба работали с металлом.
После армии я направился в горком комсомола, слава богу, тогда было куда обратиться молодёжи. Там мне посоветовали «Ленгазспецстрой», в нашей отрасли как раз начинались большие дела.
Первый объект, на котором довелось работать, был небольшим — компрессорная станция в Новгороде. Затем уже работал на строительстве трубопровода «Уренгой — Ужгород». Приехали мы комсомольским отрядом, конечно, многие потом разбежались, а у меня сразу возникло ощущения, что я оказался дома.
И это чувство испытываю до сих пор. Ни разу не пожалел о сделанном выборе. Получаешь удовольствие от своего труда, видишь его результаты, ощущаешь свою востребованность. Какие тут могут быть сожаления?
— В чём, по вашему мнению, секрет мастерства сварщика? Где находите мотивацию, чтобы не останавливаться в развитии, а становиться всё лучше как профессионал?
— Сварщик — понятие обширное, много разных отраслей, везде свои секреты мастерства. А что касается мотивации… На нашей работе стареть некогда, надо постоянно развиваться. На каждом проекте я должен проходить аттестацию. Там не смотрят на стаж и былые заслуги, ты должен постоянно доказывать свою состоятельность, иначе тебя не допустят ни к одному участку.
В этом моя главная мотивация: если хочешь работать, то ты должен соответствовать новым требованиям, постоянно совершенствоваться. Сейчас везде разные трубы, металлы, электроды, сварочные аппараты. Так что расслабляться нельзя.
— В 2021 году вы участвовали в конкурсе «Лучший сварщик АО «Газстройпром» — 2021», где получили специальный приз от жюри. А чего, по вашему мнению, не хватило для победы в общей номинации?
— Очень много было вопросов по теории — почти 300 штук. Надо было специально заниматься, готовиться, а для этого не было времени. Много было непрофильных вопросов: организационных, административных, лабораторных. А я больше практик. Нас,
в принципе, всё это не касается, но, как оказалось, знать надо было.
— Сейчас много говорят о роботизации, автоматизации сварки. Машины — это конкуренты или помощники людей?
— Машины — это только помощники, не больше и не меньше. Человека они, конечно, не заменят. Трассы бывают сложные: «захлёсты», крановые узлы. Представьте себе камеру запуска или камеру приёма — какие там машины? Их хорошо использовать на прямых участках, где есть большие объёмы. За счёт машин можно сделать эту работу намного быстрее. Всё остальное — на нас, «ручниках».
— А когда на предприятии начали внедрять автоматические способы сварки?
— «Полуавтоматы» были всегда, правда, только на стенде. Непосредственно на трассе первыми были установки «Север» в середине 1980-х гг. Но у них не пошло, в итоге поставили на стенд варить «плети» на месте. Я уверен, что мы наши установки довели бы «до ума»
и они отлично работали бы. Но сами понимаете: начались 1990-е годы, в стране появились импортные аппараты, и мы перешли на них.
— У вас за плечами немало знаковых для страны строек. В каких масштабных проектах довелось участвовать?
— Много их было, всего и не вспомнишь. Если говорить только о самых масштабных, то непосредственно участвовал в «Ангарской стройке» (подземный газопровод «Ангарск — Саянск»).
5 лет мы провели на строительстве коридора в Мордовии. Ну и конечно «Уренгой — Ужгород», «Ямбург — Центр 1», «Ямбург — Центр 2», «Ямбург — Елец» и «Ямбург — Елец 2». Потом был период, когда мы занимались лупингами (участками, которые прокладываются параллельно основному трубопроводу для увеличения его пропускной способности): «Надым», «Старый Уренгой», «Заполярный».
После 2009 года снова появились новые объекты. Сначала переехали в Комсомольск-на-Амуре, строили трубопровод из Сахалина в Китай, потом вернулись на Ямал, начали строить уже новый коридор из Ямбурга через Балтику в Северную Европу.
В 2019 году снова вернулись на Дальний Восток, строили лупинги для подпитки первой «Силы Сибири». А сейчас правительство и президент озвучили планы по «Силе Сибири — 2». Значит, будем делать и сделаем!
Конечно, за эти годы было много разных историй. Помню, как к нам на стройку вышел медведь. «Хозяин» посмотрел на нас, развернулся и ушёл обратно в тайгу. Ну и главное, за 43 года
я встретил много интересных людей. Мне очень повезло со старшими товарищами, которые приучали к делу. Некоторых из них уже нет с нами, но я всегда с благодарностью о них вспоминаю.
— Распад СССР стал потрясением для многих людей. Тяжело ли вам дался переход на капиталистический уклад?
— Конечно, сложности были. Но нам повезло, в этот исторический момент у нас была команда руководителей, которые думали в первую очередь о деле, а не о своём кошельке. Это нынешний генеральный директор Беляков Владимир Анатольевич, Евдокимов Николай Васильевич, Козицкий Александр Фёдорович.
Они не дали растащить предприятие, ну а мы коллективом им помогли, проголосовали на собрании, выразили доверие своему руководству. Так мы выжили в то время и стали одним из ведущих предприятий уже в новой России.
Было непросто, к некоторым трубопроводам, которые планировались ещё в середине 1980-х, мы приступили только в 2010-х годах. Тогда казалось, что многие проекты приказали долго жить. Но, слава богу, сейчас «Газстройпром» приближается к былым масштабам и задачам.
— Сейчас часто можно услышать, что люди не хотят ехать на вахту, работать в суровых условиях вдали от благ цивилизации. Но есть и те, кого прельщает «романтика Севера». Я так понимаю, что вы относитесь ко второй категории?
— В душе, конечно, ко второй (смеётся). В СССР было в этом плане попроще: можно было приезжать на вахту с семьёй. Я, правда, так никогда не делал, но полгородка у нас было семейных. Ребятишки ходили в ближайшие школы. Потом это как-то ушло…
Сейчас мы работаем по схеме 3 на 1: три месяца работаешь — один отдыхаешь. Лично меня этот режим не тяготит. Но здесь, как мы вошли в состав «Газстройпрома», стало попроще. Руководство смотрит по обстоятельствам: бывают же такие временные периоды, как распутица, и проходит она, если дело на Севере, уже ближе к июню. В это время работы замедляются, и нам всегда шли навстречу, могли отпустить пораньше, а мы потом уже в течение года всё это компенсировали.
— На ваших глазах сменилось несколько поколений сварщиков. Чем они отличаются, а в чём, возможно, похожи? Какие советы, помимо профессиональных, вы даёте молодым сварщикам?
— Во-первых, количество молодёжи резко уменьшилось. Раньше был естественный отбор: взяли человека в бригаду, если получается — хорошо, если нет, то бригада останавливаться и ждать не будет. Приходил другой на его место. Сейчас с молодёжью стало сложнее. Конечно, попадаются хорошие ребята: умные, любознательные. Всё им надо узнать, постоянно о чём-то спрашивают.
Это, конечно, приятно. Советуешь что-то, есть много житейских нюансов, например, как лучше оборудовать рабочее место. Но вообще, у нас такая работа, что нужно постоянно импровизировать уже в процессе производства. И здесь многое зависит уже от самого человека.
Но есть и другие, которые на работе не выпускают телефона из рук.
Складывается ощущение, что они приехали «срубить по лёгкому деньжат» и совсем не думают о том, чтобы развиваться в профессии. День прошёл и ладно. Меня всегда возмущает, когда первый вопрос молодого сварщика: «Сколько вы здесь получаете?». Я всегда отвечаю: «Юноша, заработную плату тебе платят за работу.
Здесь зарабатывают, а если хочешь «получать», то тебе лучше идти в другое место». То есть люди разные, но я убеждён: если человек не хочет работать, то принуждать его не надо — толку всё равно не будет.
— Вы 43 года проработали в одной организации, всегда были на виду. вам не предлагали перейти на руководящую должность?
— У меня был такой опыт. Не было человека на должность бригадира, попросили меня как хорошо знающего дело человека. Но я понял, что это не моё. На руководящей должности всегда требовал с людей так же, как и с себя. Когда стал постарше, понял, что это неправильно.
Вообще, у меня никогда не было цели стать большим начальником. А зачем? Лучше быть хорошим сварщиком, мастером своего дела, чем быть посредственным руководителем. Я человек советского воспитания, меня это совершенно не прельщает. Я сразу думаю об ответственности. Кто-то о ней забывает, для них главное «пробиться в верхи». Но для меня большая ответственность — на первом месте, а уже потом всё остальное.
— Вы говорили, что отец и дед тоже работали с металлом. А ваши дети и внуки продолжили профессиональную династию?
— Нет, не продолжили (смеётся). У меня дома «женский батальон»: дочка и внучка. Вообще, «тыл» у меня надёжный. Со своей женой познакомились в гостях. Я такой человек, что всегда смотрю на детали. Сразу увидел доброго хозяйственного человека. И теперь спустя много лет могу сказать, что выбор был правильным.
Все эти годы заботимся друг о друге, постоянно созваниваемся. Моя супруга всегда в курсе, чем нас кормят (смеётся). Конечно, когда нахожусь на вахте, скучаю по родным, особенно по внучке. Любим мы с ней беседовать на разные темы. Но когда много работаешь, скучать особо не приходится.
— Сейчас всё больше женщин, которые осваивают мужские профессии. А как обстоят дела, если речь идёт о сварке трубопроводов?
— В других отраслях я, конечно, видел женщин-сварщиков, но у нас такой практики нет. На моей памяти была только одна девушка, она работала в 1980-е годы, но на стенде, то есть там, где труба собирается в «плети». Всё равно работа физически тяжёлая, есть и бытовые проблемы: бескрайняя тундра, мороз под минус 50 °С. Так что при всём уважении к прекрасному полу здесь, на трассе, для них всё же не лучшее место.
— А сами вы не устали от этих суровых условий? Не было мыслей уйти на покой, найти не такую сложную работу?
— Когда приезжаю домой, меня часто спрашивают: «Неужели ты не „наварился”»? Всегда отвечаю, что ещё нет (смеётся). Когда получаешь удовольствие от своей работы, видишь результат, как может работа надоесть? Сейчас у нас мужчины выходят на пенсию в 65 лет,
и я было тоже поставил себе такой порог. А теперь уже не так уверен: думаю, если буду чувствовать себя нормально, то стану и дальше работать.
Беседовал Андрей Халбашкеев